ihre Freundin, seine Freundin
Я видела желтую женщину, больных голубей, ночных тараканов, советские напольные весы и темную кровь. Видела окна-глаза, широкую улицу, огромные корпуса и маленькие пристройки. Видела свои страхи и видела силу, которая их переборола. Я видела все изнутри. Видела, как надо, а как - нельзя, я училась.
Я видела людей. Будто крушение, необитаемый остров. Настоящие, беззащитные, все сутки напролет как на ладони, - я чуть не захлебнулась. Рассматривать, наблюдать, слушать и чувствовать, влюбляться в непохожесть и судорожно распихивать вспышки по уголкам-кладовочкам. Это какая-то эйфория, честное слово.
Не выпадение из жизни, а целая, сама по себе жизнь.
Мое лето прошло не зря. Я не жалею абсолютно ни о чем из того, что случилось за эти два длинных месяца, а ведь случилось очень и очень многое, и большая часть - в первый раз. Несколько глупостей, пара безумий, вещи-на-которые-надо-когда-то-решиться - все было.
То, о чем можно сожалеть, произошло гораздо раньше, а уже потом много месяцев подряд точило сердце и рвало по клочкам светлое-вечное. Ну и пусть его, пусть.
Я видела людей. Будто крушение, необитаемый остров. Настоящие, беззащитные, все сутки напролет как на ладони, - я чуть не захлебнулась. Рассматривать, наблюдать, слушать и чувствовать, влюбляться в непохожесть и судорожно распихивать вспышки по уголкам-кладовочкам. Это какая-то эйфория, честное слово.
Не выпадение из жизни, а целая, сама по себе жизнь.
Мое лето прошло не зря. Я не жалею абсолютно ни о чем из того, что случилось за эти два длинных месяца, а ведь случилось очень и очень многое, и большая часть - в первый раз. Несколько глупостей, пара безумий, вещи-на-которые-надо-когда-то-решиться - все было.
То, о чем можно сожалеть, произошло гораздо раньше, а уже потом много месяцев подряд точило сердце и рвало по клочкам светлое-вечное. Ну и пусть его, пусть.